/ Фото: Григорий Салай
Уходящая неделя была насыщена политическими событиями – политики приступили к изменению Конституции, завершили отбор кандидатов на должность главы Антикоррупционного бюро, запретили коммунистическую символику. Не сходил с повестки дня и вопрос урегулирования ситуации на Донбассе. Корреспонденты нашего издания пообщались с ключевыми спикерами, которые участвуют в решении этих вопросов. Сегодня мы собрали для вас фрагменты интервью, которые мы публиковали на этой неделе.
Леонид Кравчук: "В Конституции Донбасс и Крым нужно утвердить отдельно"
В интервью "Сегодня" первый президент независимой Украины Леонид Кравчук рассказал, как перепишут Основной закон и почему вопрос Крыма и оккупированных территорий Донбасса стоит прописать в переходных положениях Конституции.
— ...Нельзя говорить, что что-то нужно брать за основу – еще и основы-то нет. Главное, что во вторник президент сказал: будет парламентско-президентская модель государства, Конституционная комиссия должна подготовить проект изменений к Конституции, который будет отвечать европейским ценностям. Он сказал: будет три рабочих группы в составе Конституционной комиссии.
И возможен референдум по двум вопросам: федерализации и языку.
— Так вопрос с референдумом решен?
— Нет, было сказано – "возможно".
До октября реально подготовить только один раздел Конституции, который будет касаться местного самоуправления – децентрализации власти.
Если говорить обо всей Конституции, о референдуме, — до октября нереально управиться.
Изменения в Конституцию принимаются на двух разных сессиях. Во время голосования на первой необходимо 226 голосов. Затем – подача в Конституционный суд. И только на второй сессии после выводов суда можно принимать поправки в целом. Для этого нужно уже 300 голосов. То есть, чтобы принять Конституцию, нужен год...
— Стремление успеть решить вопрос с децентрализацией связано с минскими договоренностями?
— Да, но не это будет определять суть, характер и содержание изменений к Конституции. Если мы говорим о местном самоуправлении, речь идет обо всей Украине, а не только о Донбассе. Понятно, Донбасс имеет значение – там особый статус. И по минским договоренностям, нужно учитывать особенности этого региона, и Украина дала такое согласие (это прописано в примечаниях к пункту 11 мирного договора "Минск-2" — Авт.). Как это будет сделано? Никто пока не знает...
— Почему "Минск-2" не работает в полной мере?
— Минские соглашения подписаны так, что Владимир Путин получил все, что хотел, не взяв на себя никаких обязательств, не став стороной конфликта. Он в Минске был как наблюдатель, который может помочь Украине решить конфликт, якобы возникший внутри Украины. Это их позиция, она никогда не менялась. И наши обязательства относительно проведения конституционной реформы хотим мы этого, или нет, там красной ниткой проходит их мысль: Донецкая и Луганская области, как хотят боевики, должны принадлежать им, как отдельные государственные образования. Ясно, что с этим мы не согласимся, и мир не согласится. Поэтому есть два вопроса: мы пока готовим хоть один раздел Конституции (до октября. – Авт.), идет речь о децентрализации и местном самоуправлении, и обязательно меняем закон о выборах. После этого можно говорить о проведении местных выборов (в октябре 2015-го. – Авт.).
— То есть, Конституцию будут менять поэтапно?
— Как я понимаю, — да. Когда мы работали в Конституционной ассамблее (Леонид Кравчук возглавлял ассамблею, созданную еще Виктором Януковичем, с 2012 по 2014 года. – Авт.), вопрос местного самоуправления был настолько серьезно наработан, что сегодня его можно выносить на обсуждение, изменив лишь некоторые моменты с учетом войны и оккупированных территорий — Донбасса и Крыма.
Что делать с Крымом? Вопрос по Крыму мы должны выписать так (в Конституции. – Авт.), чтобы никто даже не подумал, что Украина согласилась отдать его России. Может даже станет вопрос о том, чтобы Крым, и все что с ним связано, записать в переходные положения Конституции.
Но написать нужно очень четко и ясно: "Крым – автономия, которая входит в состав Украины". А что с Донбассом? Он же не российский, но и они (боевики. – Авт.) считают себя отдельным образованием. А кто они? Непризнанные территории, сепаратисты...
— Как вы оцениваете в целом минские договоренности?
— Минские соглашения – это ноу-хау, которое мы в этой ситуации нашли. Ведь это только трехсторонняя контактная группа. И по ее результатам возникают какие-то документы. Какой их уровень? В широком смысле, они называются "минскими соглашениями". Кто их подписал? От Украины – Леонид Кучма. От России – посол РФ в Украине Михаил Зурабов, который не имеет четко определенных полномочий. Не министр иностранных дел РФ же подписывал. Также есть подписи представителя ОБСЕ и двух боевиков.
В минских соглашениях даже не написали должностей боевиков, просто фамилии поставили. Значит, такие соглашения не имеют высокого международного статуса.
В противном случае их нужно было бы ратифицировать в Верховной Раде.
Мы почему-то очень быстро согласились с тем, что женевский процесс для нас не очень то и нужен. А там были США. Я и сейчас убежден в том, что эту задачу (мирное решение. — Авт.) только Европа, РФ и Украина без участия США не решат. И Путин сделал все, чтобы перевести формат переговоров с женевского в минский. Я подумал: а почему Европа этого хотела? Потому что Путин убедил и Ангелу Меркель, и Франсуа Олланда, и других, что без участия в переговорах представителей так называемых "ДНР" и "ЛНР" ничего не выйдет. А пригласить их в Женеву, где были министры иностранных дел, и госсекретарь США...На это никто бы не пошел. Поэтому они нашли лазейку, где "ДНР" и "ЛНР" могут "просочиться". И они там (в Минске. – Авт.) принимают участие, подписывают документы, а потом их не выполняют. Но здесь есть еще одна проблема: в "ДНР" и "ЛНР" не один руководитель. С кем говорить? Одни обещают перемирие, другие – стреляют.
Я прихожу к выводу, что временно оккупированные территории Донецкой и Луганской областей, а также аннексированный Крым, должны перейти в переходные положения Конституции.
Нужно прописать один важный пункт: они часть Украины. А как там будут выборы проходить, да и пройдут ли они? В Крыму уже ясно — не пройдут. На оккупированных территориях Донецкой и Луганской областей, наверное, тоже не пройдут.
— В Украине есть разные мнения по поводу того, нужно ли нам летальное оружие от Штатов, да и сама Америка медлит...
— Во-первых, они считают, Барак Обама в частности, что это может спровоцировать Путина на еще более масштабную агрессию. Во-вторых, они не уверены, что мы используем это оружие как следует. Они не уверены и в том, что это оружие не попадет к боевикам. Насколько я знаю, это самое современное оборонительное противотанковое оружие. С его помощью мы могли бы остановить колонны танков, которые идут с РФ. Я не хочу давать характеристику президенту США, я его не выбирал. Но мне кажется, что у него есть мечта: оставить пост президента, не вмешавшись в какой-то серьезный конфликт.
Хотя в 1994-м в Будапеште президент Украины подписал меморандум о нераспространении ядерного оружия. Взамен, США, РФ и Великобритания, плюс Франция и Китай (позже), гарантировали Украине суверенитет и территориальную целостность. Россия не выполняет Будапештский меморандум.
Но мы "сложили" 165 ядерных шахт. На каждой ракете было 6 и больше боеголовок. Каждая ядерная шахта стоила больше $1 млрд.
А мы сейчас просим оборонительного оружия. Подписанты Будапештского меморандума нас не защищают, и не помогают защититься самим... Сколько мне приходится слышать упреков. Мол, если бы у нас было ядерное оружие, Россия бы не вела себя так. Это не так... Жаль, что в международных отношениях нет такой категории, как политическая честь и совесть.
— Вы жалеете, что в 94-м Украина отказалась от ядерного оружия?
— Я не жалею. Не было другого выхода. Ядерное оружие имело срок жизни. Если говорить человеческими категориями, смерть боеголовок наступала в 1998-м. Что это значит? Уже в 1998-99 годах никто бы не смог забрать у нас боеголовки, чтобы их расчленить, поскольку они бы находились в небезопасном состоянии...
— Что Вы поддерживаете: введение миротворческого контингента ООН или европейской полицейской миссии?
— Я за то, чтобы это была миссия ООН. Она имеет более широкие полномочия, поддержку и численность людей, которые должны стать на границе, чтобы не дать агрессору возможность маневрировать. Но есть целый ряд моментов. Миссия ООН приходит, когда уже войны нет. А как она пойдет на Донбасс? Она что, сначала должна уничтожить боевиков, а потом пойти на границу? Здесь обязательно должна быть договоренность с Россией, — это же украинско-российская граница. А если Совбез ООН не принимает решения, потому что у России есть право вето, должно быть решение Генассамблеи.
— Кто принимает решение о введении европейской полицейской миссии?
— Совет ЕС.
— То есть, полицейская миссия ЕС должна усилить миссию ОБСЕ?
— Думаю, они будут способны серьезнее контролировать и оценивать ситуацию. ОБСЕ – наблюдатель. Они записывают, что вчера стреляли с Востока, сегодня — с Юга. Но кто стрелял, не пишут, даже если и знают...
Также читайте полный текст интервью Леонида Кравчука.
Барбара Манзи: "Пять миллионов нуждаются в помощи, есть угроза эпидемий"
В течение всей недели оставалась напряженной ситуация в зоне военного конфликта на Донбассе. Корреспонденты "Сегодня.ua" и телеканала "Украина" расспросили главу Управления ООН по координации гуманитарных вопросов в Украине Барбару Манзи о международной гуманитарной помощи Украине, о критических вызовах и угрозах эпидемий и необходимости вернуть социальные выплаты.
- Гуманитарный кризис в Украине начался около года назад, и привел к огромному количеству людских страданий. С самого его начала ООН и другие международные гуманитарные организации стали предоставлять украинцам помощь на основе предварительного Плана гуманитарного реагирования, который был подготовлен еще летом. В декабре минувшего года был готов уже основной текст Плана, но поскольку ситуация ухудшилась, и потребности людей серьезно возросли, уже в феврале совместно с правительством Украины был подготовлен обновленный План гуманитарного реагирования на 2015 год...
На основании этого Плана мы обращаемся к организациям-донорам, которые могут оказать финансовую поддержку этого плана, и в зависимости от их готовности ее предоставить, мы действуем...
- Сколько украинцев, по оценкам ООН, сейчас нуждаются в помощи?
- По нашим оценкам, а также по оценкам наших коллег из других организаций, гуманитарная помощь необходима сейчас пяти миллионам человек по всей Украине, в том числе гуманитарная помощь, необходимая для спасения жизни. В соответствии с последней редакцией нашего Плана мы сможем оказать помощь около 3,2 млн человек.
Кто эти люди? Более миллиона человек из-за войны были вынуждены оставить свои дома – и теперь они нуждаются в помощи. Это также те, кто приняли беженцев, кто был щедр, дали им кров и помощь, но сейчас и их ресурсы оказались крайне ограниченными.
Наконец, есть люди, которые месяцами и месяцами живут под обстрелами. У них нет дома – только бомбоубежище, нет света, нет нормальной еды и воды, нет предметов гигиены. Там есть маленькие дети, которые прожили так большую часть своей жизнь.
Лично я встретила мальчика Сашу, которому сейчас год, и ровно шесть месяцев – половину своей крохотной жизни – он прожил в бомбоубежище.
Рядом с ним есть только бабушка, потому что его папа и мама погибли. А у бабушки нет ни возможности получить свою пенсию, ни возможности обратиться за нормальной медицинской помощью, – их нет там. Есть только бомбоубежище.
В донецких больницах порой не было самого необходимого – не было, банально, медицинских перчаток, не было противоожоговых препаратов! Потому мы должны помогать мирным людям там, вне зависимости от политической ситуации. И это наша цель.
Но, возвращаясь к нашему плану, хочу отметить, что сразу после начала украинского кризиса международные донорские организации были очень щедры, было найдено финансирование. Но с того момента очень многое изменилось, изменилась ситуация и потребности, и необходимо искать новое финансирование.
- А каковы финансовые объемы вашей гуманитарной программы на данный момент, и сколько средств не хватает?
- Из тех $316 млн, которые были заложены в Плане гуманитарного реагирования по Украине, мы уже получили $26 млн, и есть информация, что средства предоставят еще несколько международных организаций, что в целом составит порядка $57 млн. Но это лишь часть необходимого. И если эти средства так и не будут получены, нам придется сконцентрироваться на самых приоритетных программах, с тем чтобы помощь получили . самые-самые уязвимые группы населения...
И ведь это может коснуться не только одной территории, – это коснется всей Украины. Если один человек или группа людей заболеет, инфекция может очень распространиться по всей стране. Кроме того, в рамках наших программ мы предоставляем помощь медицинским учреждениям на тех территориях, где сейчас проживает наибольшее количество переселенцев, и если ее не будет, в случае эпидемиологических угроз, у них просто не будет достаточного количества медикаментов.
- А какая помощь ООН и партнерскими организациями была оказана ранее?
- С августа по декабрь 2014 года расходы на гуманитарную помощь со стороны ООН и наших партнеров составили около $33 млн. 2,6 миллиона человек получили медикаменты, 100 тысяч людей получили питьевую воду, 53 тысячи – гигиенические наборы, 62 тысячи людей были обеспечены зимней одеждой, 20 тысяч детей были обеспечены принадлежностями для учебы, 100 тысяч украинцев получили продукты питания либо ваучеры для их приобретения, 190 тысяч людей получили различные консультации по вопросам переселения...
- Какие группы населения на Донбассе сейчас более всего, на ваш взгляд, нуждаются в помощи?
- Разные люди имеют различные уровни потребностей. Безусловно, дети – очень уязвимая категория, безусловно – пенсионеры, безусловно – многодетные матери или семьи, которые утратили кормильца. И каждый из них нуждается по-своему. Не стоит также забывать об инвалидах, о раненых, о людях, которые имеют хронические заболевания, раковые больные, больные ВИЧ/СПИД, диабетики и т.д. Люди, потерявшие работу и люди, лишенные всех соцвыплат – они также нуждаются в помощи.
Все эти потребности постоянно нами оцениваются, и всю эту информацию можно найти на нашем сайте. Мы регулярно проводим мониторинги. И публикуем эту информацию.
- А какие территории наиболее проблемны?
- Если у человека нет доступа к социальным услугам, он наиболее уязвим. Больше всего переселенцев сейчас сосредоточено в Днепропетровской, Запорожской, Харьковской областях, а также на территориях Донецкой и Луганской областей. В целом, восточные регионы Украины сейчас являются наиболее нуждающимися.
Но, безусловно, я не хочу сказать, что переселенцы, которые, скажем, проживают во Львовской области, нуждаются меньше. Мы смотрим не на цифры, а на людей и на их нужды.
- Есть ли понимание, как будут финансироваться ваши программы в дальнейшем? Быть может, удастся привлечь еще какие-то донорские, волонтерские организации? С кем вы сотрудничаете в Украине?
- Мы работаем с большим количеством очень хороших и очень ответственных общественных, гуманитарных, волонтерских организаций. Благодаря их пожертвованиям очень многие было сделано, и именно они пришли на помощь в первую очередь.
Это и Красный Крест, и религиозные организации, и различные неправительственные и некоммерческие организации, с которыми мы сотрудничаем, и просто – помощь от людей.
В дальнейшем мы продолжим обращаться к донорским организациям, для привлечения дополнительной помощи. Мы будем делать все для распространения большей информации о гуманитарном кризисе в Украине, – в этом у нас есть поддержка центрального офиса ООН.
Кроме того, мы и дальше будем продолжать сотрудничество с украинским правительством, чтобы оно обеспечило выделение дополнительных средств в бюджете страны, поскольку, как я отмечала ранее, именно правительство в первую очередь несет ответственность за оказание гуманитарной помощи.
Я не могу даже перечислить всех наших украинских партнеров, так их много – важна каждая копейка, важна каждая гривна, каждый волонтер! Преодоление гуманитарного кризиса в Украине – это общее дело, и оно требует смелости и щедрости. И без украинцев, которые будут помогать друг другу, мы, как международная организация, не сможем многого сделать.
- Одна из тем, которую вы затронули – то, что у людей на временно неподконтрольных территориях нет соцвыплат, нет пенсий и зарплат. Какова позиция ООН в данном вопросе – должно ли государство их вернуть? Какие могут быть решения?
- Решение – выплаты должны быть возвращены. Это единственное решение. Я вернусь к тому, о чем уже говорила: в больницах Донецка после обстрелов порой не хватало самого необходимого, просто – стерильных перчаток для докторов. Это один пример, среди многих.
Количество еды на полках магазинов уменьшается, и людям не за что ее покупать. Сколько еще люди должны страдать?
Для нас это не политический вопрос. Если мирные люди нуждаются, они должны получить то, в чем они нуждаются. Мы не политическая организация, мы вне политики, потому мы призываем все стороны решить данную проблему.
Мы и наши партнеры никогда не отвернемся от Украины, мы помогали и будем помогать. Главный секрет успеха – в объединении наших усилий. Вместе мы выстоим, разобщенные – мы проиграем.
Также читайте полный текст интервью Барбары Манзи.
Виктор Чумак: "Сейчас крадут меньше, чем при Януковиче"
На этой неделе конкурсная комиссия предложила президенту Петру Порошенко две кандидатуры на должность директора Национального антикоррупционного бюро – Артема Сытника и Николая Сирого. Накануне заседания корреспондент "Сегодня" пообщался с еще одним кандидатом на эту должность, замглавы комитета ВР по вопросам противодействия коррупции Виктором Чумак. Депутат рассказал о конкурсном отборе и функциях Антикоррупционного бюро, а также о старых схемах Януковича.
- Главу НАБ назначает президент. Кабмин же недавно объявил о создании своего Нацагентства по противодействию коррупции. Не считаете ли Вы, что это может вызвать конкуренцию между президентской и премьерской командами?
- Законы о создании этих органов проходили через наш комитет, и они имеют абсолютно разные задания. Национальное антикоррупционное бюро – это правоохранительный орган, который проводит досудебное расследование преступлений, связанных с топ-коррупцией и розыском активов за рубежом, их возвращением в Украину. А Нацагентство по противодействию коррупции – орган поважнее. Он устанавливает антикоррупционные правила, проверяет всех госслужащих на предмет правильности и своевременности подачи деклараций, соответствия декларации стилю жизни (топ-чиновника – Авт.). А с учетом того, что со следующего года новая форма декларации будет содержать не только доходы и расходы, но и данные об активах…То есть все, в том числе и cash (наличка – Авт.), который у тебя есть дома под матрасом.
Представьте себе, насколько этот орган (Нацагентство – Авт.) будет влиятельнее и серьезнее. А НАБ – это полиция, и только, по большому счету, по (деятельности – Авт.) Кабмина.
- Народ жалуется, что борьба с коррупцией идет медленно.
- Она не медленно проходит, а идет просто семимильными шагами. Я скажу, почему народ этого не видит. Потому что у всех меньше денег в кошельках стало. Самый простой анализ (у людей – Авт.): "Они там наверху крадут, а у нас меньше денег". Это сейчас самый популярный тезис у людей, а политики своим популизмом подыгрывают. Я не говорю, что политики и чиновники перестали красть. Нет.
Я знаю изнутри, что сейчас крадут намного меньше, чем крали при Януковиче. Я согласен, старые схемы где-то продолжают действовать. К примеру, когда в госзакупках принимают участие коммерческие структуры, – все прозрачно. А там, где участвуют госкомпании – действуют старые схемы. Но мы вывели из тени более 200 млрд грн (за счет борьбы с коррупцией при проведении госзакупок – Авт.).
Это серьезная сумма. Но если бы это прочувствовал каждый на своем кошельке, народ бы сказал: "Да, все отлично, с коррупцией борются". Действительно мы говорили, что если мы поборем коррупцию, появится большая сумма денег, которую мы пустим на соцнужды. Деньги появились, но они идут на войну.
- Что делать, если "гаишник" на дороге, или проверяющие, которые пришли к частному предпринимателю, намекают на взятку?
- "Гаишник" намекает на взятку – снимай на телефон. Если ты что-то нарушил, должен заплатить штраф. Пожалуйста, пусть составляют протокол. "Гаишники" такие же ленивые, как и все остальные. Им, иногда, лень составлять протокол, если там мелкое нарушение, которое не тянет на какое-то наказание. Если приходят проверяющие к бизнесмену и требуют взятку, все просто: попробуйте это как-то записать, сразу же требуйте официальный документ с печатью и подписью.
А люди говорят, что ничего не меняется, потому что, к примеру, идут в детский садик и дают там деньги, идут в школу – и дают деньги. Пока деньги будут давать, их будут брать...
- Какой закон Ваш комитет уже готов передать на голосование в сессионный зал?
- Из наших комитетских законопроектов, который мы пробовали написать еще в прошлом созыве, – об открытии реестров (сейчас его готовят ко второму чтению – Авт.). Когда документ заработает, все реально увидят, кто как живет. Дело не в том, что мы кому-то хотим в карман заглянуть. Это касается только высокопоставленных чиновников. Никто же не будет следить за успешным бизнесменом, только если он не ворует. Но очень внимательно нужно проследить за тем, как у чиновника при зарплате в 5 тыс грн в месяц через год появляется авто стоимостью в $120 тыс? Вскоре все эти базы по движимому и недвижимому имуществу будут открыты. Тогда мы сможем все внимательно проследить за всеми чиновниками, включая также их ближайших родственников.
- Хватит ли голосов за изменение УПК относительно возможности выхода коррупционеров под залог? Об этом заговорили после того, как Печерский райсуд отпустил под залог экс-главу ГСЧС Сергея Бочковского. Некоторые предлагают поднять сумму залога, другие – и вовсе убрать эту норму…
- Думаю, голосов хватит. Но это предложение также с флером популизма. Когда писался этот УПК, была очень большая дискуссия, в том числе и с Советом Европы, и с Венецианской комиссией.
Коррупция относится к экономическим преступлениям. Залог по этому виду преступления как мера пресечения – это общемировая, европейская практика. Пока суд не признал подозреваемого виновным, он находится на свободе. Почему она у нас не работает? Все очень просто: существует недоверие к судам.
И я не говорю о том, что судьи плохие. Просто любой залог, который применяется, сразу считают коррупционной составляющей. Тогда мы должны ввести другой вид залога. К примеру, – трехкратная стоимость недвижимого имущества обвиняемого коррупционера. Но такие меры можно применять к статьям УПК о превышения власти и служебных полномочий, разворовывания госимущества. То есть, не ко всем видам правонарушений, по которым обвиняемого могут выпустить под залог.
- Как относитесь к задержаниям бывших руководителей ГСЧС прямо на заседании Кабмина? Это пиар?
- Это пиар на борьбе с коррупцией. Я не вижу в этом чего-то супер плохого, или супер хорошего. Хоть иногда для профилактики такие меры проводить нужно. И это не украинское ноу-хау. Такое было и во Франции, Грузии, Италии...
Также читайте полный текст интервью Виктора Чумака.
Читайте и другие интересные интервью, которые мы публиковали на этой недели. В частности, интервью с главврачом Мечникова о реабилитации лидера "Правого сектора" Дмитрия Яроша и слезах хирургов, а также интервью с мамой Кузьмы Скрябина: "Лишь сейчас я поняла, кем сын был для других".